К 1 Августа — Дню Возвращения На Родину

К 1 Августа — Дню Возвращения На Родину: Незавершённое Путешествие И Справедливость, Которую Необходимо Пересмотреть

1 августа — день, который черкесы отмечают как «День возвращения на Родину» или «День Репатриантов». История этой даты восходит к 1998 году, когда по инициативе президента Адыгеи Аслана Джаримова и при государственной поддержке Российской Федерации, небольшая группа черкесов (около 150 человек) была спасена от войны в Косово и возвращена на историческую родину. Однако сегодня эта символическая дата должна напоминать нам о гораздо большем: почему до сих пор не произошло массового возвращения? Почему это историческое путешествие осталось незавершённым? И главное: кто несёт за это ответственность?

За более чем тридцать лет, прошедших с распада Советского Союза, по оценкам, число черкесов, сумевших самостоятельно вернуться из диаспоры на родину, составляет всего около 5–6 тысяч человек. Эта цифра ясно показывает, что успех возвращения невозможен только за счёт индивидуальной смелости; для этого необходима открытая государственная политика, прочная правовая основа и общественная готовность.

Потому что «репатриацие» — это не личная «эмиграция», а вопрос истории, чести и идентичности депортированного народа. Это не просто индивидуальное право, а историческое право целого народа. И его реализация возможна не доброй волей отдельных лиц, а политической волей всех заинтересованных государств и институтов, прежде всего Российской Федерации.

История ясно показывает нам это на примерах других народов. В советский период, после Второй мировой войны, такие близкие народы к нам, как чеченцы, ингуши, балкарцы и карачаевцы, были возвращены на родину по официальным государственным указам. В более недавней истории сотни тысяч этнических русских были переселены в Россию из-за войны в Украине при поддержке специальных государственных программ, получив гражданство и социальную поддержку. Даже тысячи арабов из Палестины были приняты как беженцы в различных регионах РФ по организованным программам. Всё это стало возможным благодаря государственной политике. Это был гуманитарный поступок и он был справедлив.

Так почему же по отношению к черкесам не проявили ту же волю? Почему черкесы, желающие вернуться на свои исторические земли, за исключением примера с Косово, были исключены из таких программ? Когда в Сирии началась гражданская война, тысячи черкесов, находящихся под угрозой жизни, захотели вернуться на родину. Но со стороны Российской Федерации не было реализовано ни одной серьёзной и масштабной программы. Около 2 тысяч черкесов смогли вернуться только за счёт собственных усилий или индивидуальной помощи со стороны сознательных людей, проживающих на родине. В этом процессе не было предоставлено ни особого права на вид на жительство, ни безопасной и устойчивой политики интеграции. В результате некоторые из вернувшихся, не сумев адаптироваться, были вынуждены мигрировать в Европу.

Эта ситуация — не только упущение Российской Федерации, но и недостаток в деятельности черкесских организаций в диаспоре и на родине а также руководства наших республик. Не удалось создать сильное «политическое давление» на Москву; право на возвращение не стало частью национальной повестки и политической цели. «Возвращение» осталось романтическим призывом, так и не став конкретной государственной политикой.

Сегодня картина ясна: черкес, вернувшийся на родину, подвергается тем же юридическим процедурам, что и любой иностранец, приехавший из любой точки мира. Он не пользуется ни малейшими преимуществами, вытекающими из его исторической и этнической идентичности. Долгие и сложные процессы получения вида на жительство и гражданства держат возвращающихся в постоянной неопределённости и страхе. Малейшая «бюрократическая ошибка» или «патриотическое» высказывание, которое может не понравиться «властям», превращается в риск депортации. Многие вернувшиеся черкесы продолжают восприниматься как «потенциальная угроза». Даже спустя 30 лет после возвращения на родину, черкес вынужден жить с тревогой: «А вдруг завтра мой паспорт аннулируют?» Более того, нет ни одной сильной и независимой правовой структуры, куда можно было бы обратиться, ни черкесской организации, способной оказать поддержку.

Но ведь некоторые репатрианты утверждают, что всё обстоит «прекрасно» и серьёзных проблем нет. Однако недавние примеры ясно показывают, что на самом деле это далеко не так. Более того, некоторые руководители учреждений на Родине или те же репатрианты довольно легко обвиняют тех, кто не получил российские паспорта, раздававшиеся в диаспоре в хаотичный период после распада Советского Союза, или даже тех, кто об этом просто не знал.

Такой подход, мягко говоря, оторван от истории и несправедлив.

Но даже если предположить, что они правы и не получить паспорт тогда было «ошибкой», разве право черкесов вернуться на свою историческую Родину ограничивалось только тем коротким периодом? Разве право целого народа на возвращение на Родину должно зависеть от политической конъюнктуры или доброй воли отдельных государственных структур?

Ответ очевиден: нет. Потому что возвращение на Родину — это не временная привилегия, а неотъемлемое, историческое право народа, подвергшегося депортации. И это право может быть реализовано только при наличии смелой государственной политики и твёрдой воли самого общества.

Сегодня всё это возможно изменить — и это необходимо. Это не выбор, а историческая обязанность. РФ должна признать право черкесского народа, потерявшего свою родину в результате депортации; принять законы, упрощающие возвращение, гарантировать постоянный вид на жительство и гражданство, предоставить материальную и моральную поддержку, создать систему безопасности, в которой вернувшиеся смогут с гордостью жить, сохраняя свою идентичность.

Черкесские НПО и организации в диаспоре также не освобождены от ответственности. Пора перестать воспринимать возвращение как романтический идеал — его нужно превратить в конкретную стратегию. Образование, юридическая консультация, профессиональная подготовка и культурная адаптация должны начинаться ещё до возвращения. Люди должны знать, куда они едут, какими правами будут обладать и с какой реальностью столкнутся.

Органы на родине должны взять на себя ответственность не только за оформление документов, но и за социальную адаптацию, трудоустройство, жильё и психологическую поддержку. Черкес, вернувшийся на родину, не должен чувствовать себя «гостем» — он должен ощущать себя истинным хозяином этой земли.

И, самое главное, черкес, вернувшийся на родину, должен быть принят не как турок, сириец, иорданец или немец ит.д., а как черкес — с признанием и уважением к его идентичности, как на правовом, так и на общественном уровне.

1 августа должно стать праздником завершения незавершённого пути, днём, когда народ, израненный депортацией, снова укоренится на своей земле. Этот праздник может стать реальностью только при наличии открытой и справедливой государственной политики, сильной общественной воли и решимости черкесского народа взять свою судьбу в собственные руки. И только тогда «возвращение на родину» станет достойным, безопасным и устойчивым будущим.

Хьэхъу Нарт

27.07.2025